Displaying: 141-160 of 17275 documents

Show/Hide alternate language

0.188 sec

141. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 3
Максим Ростиславович Демин Maxim R. Demin
Рандомизированные тесты по философии: опыт использования и статистический анализ
Randomized tests in philosophy

abstract | view |  rights & permissions
В статье описывается опыт применения рандомизированных онлайн-тестов в курсе философии. На основе двух контрольных тестов, выполненных 172 студентами, демонстрируется эффективность методов статистического анализа для измерения успеваемости, а также оценки качества самих тестовых заданий. Рассматривается четыре критерия: валидность полученных результатов на основе гипотезы нормальности распределения правильных ответов; расчет надежности теста (коэффициент Спирмена-Брауна); индекс трудности и индекс дискриминативности, рассчитываемые для каждого конкретного задания. В ходе постэк-заменационного анализа на примере четырех заданий теста показано, какие вопросы оказались эффективными, а какие требуют дальнейшей доработки. Делается вывод, что тестовые задания не только значимы для оценивания студентов, но и должны рассматриваться как важный элемент обратной связи, а именно – данные, полученные в ходе решения студентами теста, могут быть использованы для последующей корректировки заданий.
142. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 3
Ольга Евгеньевна Столярова Olga E. Stoliarova
Историческая эпистемология и медицина: что они могут дать друг другу?
Historical epistemology and medicine

abstract | view |  rights & permissions
Мы наблюдаем возрастающий интерес постпозитивистской философии, истории и социологии науки к медицине. Для исторической эпистемологии биомедицинские науки, медицинская теория и практика выступают одним из наиболее предпочтительных объектов исследования. В чем заключается эпистемологическая уникальность медицины? Что медицина может рассказать историческому эпистемологу? Для исторической эпистемологии имеет особое значение выраженная зависимость медицинского теоретического знания от лечебной практики, которая в свою очередь обнаруживает сильную зависимость от исторически изменчивого социо-культурного контекста, в котором она разворачивается. Рассмотрена натуралистическая и объективистская трактовка болезни, при которой болезнь понимается как неизменный и не зависящий от воспринимающего ее субъекта «естественный вид». Показано, что данная трактовка сталкивается с серьезными проблемами, например, с проблемой логического определения каузальных механизмов болезни. Показано, что болезнь обладает онтологическими, эпистемологическими и ценностными измерениями, что превращает ее из «естественного вида» в «концепт», который возникает и существует в пространстве «стиля мышления». Сосуществование различных стилей мышления объясняет противоречивые интерпретации «болезни», каждая из которых обладает собственной легитимностью в контексте определенного стиля. Также задается вопрос о возможном обратном влиянии исторической эпистемологии на медицину: что может рассказать философ (исторический эпистемолог) врачу? Показано, что позиция, которую историческая эпистемология занимает по отношению к медицине, предполагает, что медицина восприимчива к философии. Является ли эта восприимчивость к философии стихийной? И каково ее отношение к профессиональной философии (исторической эпистемологии)?
143. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 3
Юрий Константинович Волков Yuri K. Volkov
Нормативная природа институтов малой и большой науки
The normative nature of institutions of little science and big science

abstract | view |  rights & permissions
В статье рассматриваются институциональные особенности малой и большой науки как двух нормативно ориентированных форм сообщества ученых и стадий процесса развития науки в целом. Показано, что, несмотря на сложившееся в науковедении относительно устойчивое понимание различий между малой и большой наукой, кардинально изменившийся статус последней, а также новые трактовки внутреннего содержания первой требуют уточнения их общих и специальных признаков. Отмеченные обстоятельства определили актуальность темы преемственности институтов малой и большой науки в условиях формирования ее новых организационных форм. Формальнологическим основанием для реализации указанной цели является отсутствия ясного указания на наличие у институтов малой и большой науки их общего родового признака. В качестве методологической ориентации и содержательной предпосылки сущностного понимания науки в статье используется парадигмальная концепция, которая представляется наиболее релевантным вариантом институционального подхода. Отмечено, что ключевым понятием парадигмальной доктрины выступает концепт «дисциплинарная матрица», нормативным элементом которой являются образцовые способы решения научных задач. Отсюда делается вывод о том, что парадигмаматрица представляет собой нормативный компонент института науки, призванный обеспечить ее эффективное и стабильное функционирование. Как показывает проведенный анализ компонентов нормативной структуры, имеется принципиальное сходство между констатирующей частью технических норм и результатами научных исследований. Отмеченное совпадение позволяет идентифицировать институт науки как нормативную форму деятельности, реализуемую в составе научного сообщества. В заключительной части статьи показаны различия в конституирующих признаках целевых союзов малой и большой науки и сформулированы следующие выводы. Основным отличием целевых объединений малой науки выступает их внутренне автокефальный и внешне гетерономный характер. В свою очередь, органи-зации большой науки представляют собой объединения гетерокефального типа, которые сохраняют моральную, политическую и идеологическую зависимость от общества и государства, однако опираются в своей профессиональной деятельности на гетерономные предписания института науки в целом.
144. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 3
Александра Сергеевна Соловьева Aleksandra S. Solovyeva
Закон, философия и религия в архаической Греции: развитие понятий θεσμός и νόμος
Law, philosophy and religion in archaic Greece

abstract | view |  rights & permissions
Законы архаических Афин служили авторитетом для эллинов классической эпохи. В античной традиции классического времени для обозначения старых правовых положений (законов Драконта и Солона) использовалось отдельное слово θεσμός, под которым древние греки в первую очередь понимали священное постановление и связывали свои первые законы с религией. Однако наравне с употреблением данного понятия классические авторы описывали современные им законы, обозначая их словом νόμος, при этом данный термин широко употреблялся в философской мысли древних греков. В статье рассматриваются возможные причины того, почему понятие θεσμός, актуальное для архаической эпохи, в трудах классических авторов используется крайне редко и заменяется новым термином, который помимо политического закона активно используется в философских системах. Изучается вопрос о том, как развивалась политическая мысль Греции и как она взаимодействовала сперва с религией греков, а затем с философией. Также рассматривается процесс рационализации греческого общества, который, по мнению автора, привел к разграничению архаических правовых положений и политического закона классического периода. Автор статьи приходит к выводу о том, что изменение употребления понятий отражало перемены в сознании древних греков и процесс перехода от мифологическо-религиозного восприятия мира к более рационализированному философскому восприятию.
145. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 3
Петр Сергеевич Куслий Petr S. Kusliy
Кодирование временной информации в естественном языке: обзор новейших исследований
Encoding temporal information in natural language

abstract | view |  rights & permissions
Данный обзор знакомит читателя с той областью семантики, которая нечасто обсуждается в работах по философии языка. Конкретно, речь идет о тех механизмах, с помощью которых в естественных языках кодируется информация о времени. Философия языка традиционно уделяет основное внимание проблемам обозначения индивидных объектов, а также экспликации так называемых интенсиональных контекстов. Между тем референция к моментам времени не только воспроизводит ключевые проблемы референции к индивидным объектам в экстенсиональных и интенсиональных контекстах, но и раскрывает новые аспекты того, как может быть выражена эта референция в структуре языка и, следовательно, в структуре мысли, понимаемой во фрегеанском ключе как умопостигаемое объективное содержание. Обзор знакомит читателя с этой проблематикой, доступным образом вводя его в темы, обсуждаемые в новейших исследованиях, представленных на ведущих конференциях по семантике в 2019-м и 2020-м гг. В обзоре рассматриваются проблемы семантики временных морфем, глагольного вида, аспектов лексического содержания глаголов, а также такие более знакомые философам вопросы, как семантика определенных дескрипций в темпоральном измерении.
146. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Александр Леонидович Никифоров Alexander L. Nikiforov
Философия: от призвания к профессии
Philosophy: from vocation to profession

abstract | view |  rights & permissions
В своем известном докладе «Наука как призвание и профессия» (1918 г.) М. Вебер говорил о разнице между профессиональной деятельностью ученого и его познавательной деятельностью, осуществляемой в силу внутреннего интереса, – по призванию. В статье рассматривается вопрос о том, является ли деятельность философа профессией или призванием. Показано, что до второй половины XIX в. философия была только призванием, философские размышления стимулировались исключительно внутренним интересом. Философы Нового времени по своей профессии могли быть кем угодно – государственными деятелями, дипломатами, врачами, учеными – и работали над своими философскими произведениями только в силу непреодолимой внутренней потребности. Со второй половины XIX в. философия стала превращаться в профессию, требующую определенной подготовки и оплачиваемую государством или общественными организациями. Введение в нашей стране разнообразных грантов в последние десятилетия окончательно превратили философию из призвания в профессию.
147. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Артем Маркович Фейгельман Artem M. Feigelman
Произведение сайнс-арта как пограничный объект в зонах обмена
The work of science art as a boundary object in trading zones

abstract | view |  rights & permissions
В статье рассматривается и уточняется понятие пограничного объекта на примере произведений сайнсарта. Утверждается, что специфика аутентичного произведения искусства состоит в его негативности, которая проявляется в способности к критической рефлексии и преодолению собственных границ. Сайнсарт репрезентирует негативную эстетику благодаря выходу за пределы искусства и обращению к инструментарию и проблематике науки. Негативность сайнсарта лежит в основе его интерпретативной гибкости, характерной также для пограничных объектов, которые функционируют на пересечении различных культурных и социальных миров. Представители этих миров способны поразному трактовать пограничный объект, исходя из собственных целей и ценностных установок. В статье делается вывод о том, что проекты в области сайнсарта способствуют превращению лабораторий, художественных галерей и других пространств, связанных с искусством и наукой, в зоны обмена, результат деятельности которых воплощается в пограничном объекте – произведении искусства. Взаимодействуя с профессиональными исследователями, художники получают доступ к новым средствам выразительности и репрезентации своих идей. С другой стороны, ученые, следуя за творческой интуицией художников, неожиданно сталкиваются с новыми вопросами и исследовательскими горизонтами. Именно о такой специфике взаимодействия ученых и художников свидетельствуют проекты С. Ли и М. де Менезиш, приведенные в статье в качестве репрезентативных примеров сайнсарта. По итогам проведенного анализа делается вывод о том, что функционирование зон обмена невозможно без сохранения акторами собственной идентичности и системы ценностных координат, что, однако, не мешает их плодотворному сотрудничеству.
148. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Евгений Валерьевич Масланов Evgeniy V. Maslanov
«Пограничные объекты» и специфика конструирования зон обмена. К вопросу об артефактах
“Boundary objects” and the specifics of building trading zones: To the question of artifacts

abstract | view |  rights & permissions
В статье рассматривается специфика функционирования пограничных объектов в зонах обмена. Здесь они играют две взаимосвязанные роли: конструируют пространство, с одной стороны, взаимодействия внутри научных практик и, с другой, внешних коммуникаций науки. В первом случае они позволяют достичь взаимопонимания различным группам ученых. Во втором пограничный объект становится важным элементом конструирования пространства новых смыслов. Они являются артефактами, а следовательно, каждая социальная группа может постараться наделить их особыми смыслами, которые иногда будут отличаться от смыслов, которые придавали им создатели этих объектов. В результате в рамках их использования могут формироваться новые практики освоения мира и рождаться новые смысла. Science art – одна из таких практик. Она позволяет при помощи использования пограничных объектов соединить научные практики и эстетические компоненты. Это дает возможность находить нетривиальные решения как в науке, так и в искусстве.
149. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Наталья Николаевна Воронина Natalya N. Voronina
Медиатор в зонах обмена: искусство или свободная фантазия?
Mediation in trading zones: art or free fantasy?

abstract | view |  rights & permissions
В статье обсуждается мнение А. М. Фейгельмана о посреднической роли произведений искусства в зонах обмена с точки зрения негативной диалектики Т. Адорно на примере сайнсарта. Автор обращает внимание на различие между произведениями искусства и фантазией. Затрагивается «вечный вопрос» о природе искусства и делается вывод, что посредническую функцию может выполнять не только искусство, но и фантазия. Сравнивается негативная диалектика Т. Адорно и фальсификационизм К. Поппера. Ставится вопрос о различии интерпретации сайнсарта как направления искусства или как направления свободной фантазии. Представления о науке и искусстве слишком неуловимы и вечно дискуссионны, поэтому в статье предлагается сузить тематику обсуждения и говорить лишь о таких элементах науки и искусства, как фантазия и познание. Это представляется более доступным для исследования того, что может сыграть роль посредника между наукой и обществом в «негалисоновских» зонах обмена.
150. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Владимир Владимирович Слюсарев Vladimir V. Sliusarev
Компьютерная игра как science-art объект и пространство «негумбольдтовской» зоны обмена
Computer game as a science-art object and the space of the “non-Humboldt” trading zone

abstract | view |  rights & permissions
Тема science-art, безусловно, является заслуженно популярной в современной культуре. В данной статье автором рассматривается возможность существования произведения science-art как элемента построения зоны обмена. Свойственная подобной форме искусства трансдисциплинарность позволяет признать ее в качестве пограничного объекта в коммуникации представителей разных дисциплинарных областей. Тем не менее, для понимания одних science-art объектов требуется определенный уровень входных знаний как минимум в одной из областей – нау-ки или искусства, в то время как другие – представляют собой культурологический продукт, рассчитанный на массового потребителя. Соответственно, подобные объекты будут играть разную коммуникативную роль при формировании зон обмена. Обосновывается идея о том, что при работе с science-art объектами корректно говорить о разных типах акторов – участников коммуникации – и, как следствие, – о разных типах формируемых зон обмена. В попытке конструирования «негумбольдтовской» зоны обмена предложено обратиться к феномену компьютерных игр. Автор обращает внимание на то, что со-временные компьютерные игры по своему эстетическому уровню уже можно приравнять к произведению искусства. При этом в рамках игровой виртуальной реальности можно построить интуитивно понятный механизм интеграции в ценностную и эпистемическую картину мира. Современные средства ввода и вывода данных, которые используются в передовых решениях в области VR и AR, также не требуют никакой предварительной подготовки. Сделан вывод, что в качестве пограничного объекта в «негумбольдтовской» зоне обмена можно рассматривать только те произведения science-art, в основаниях и методологии воплощения которых заложены соответствующие технонаучные решения. Кроме того, дальнейшее развитие технологий построения виртуальной и дополненной реальностей может и должно выступать в качестве главного инфраструктурного решения при формировании «негумбольдтовских» зон обмена, как минимум при текущем уровне развития технологий.
151. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Светлана Викторовна Шибаршина Svetlana V. Shibarshina
Визуальные образы ученых и апгрейд социальных ценностей
Visual images of scientists and the upgrade of social values

abstract | view |  rights & permissions
В данной статье предпринимается попытка рассмотрения процесса формирования и развития ценностей (на основе концепции зон обмена) как в научнообразовательных, так и в культурных практиках, вовлекающих проблему ценностей и смыслов науки. Показывается, что в той или иной степени габитус науки осваивается в «гумбольдтовских» зонах обмена (например, университетах), что может являться почвой для дальнейшей адаптации когнитивных и социальных ценностей и смыслов науки как динамичной практики. Обосновывается идея о том, что помимо специальных научнообразовательных зон обмена вовлечение в научную деятельность происходит во многом посредством ценностей и смыслов, транслируемых через попкультуру. Исследование этого процесса включает описание и интерпретацию стереотипных образов ученых, создаваемых в научной фантастике, кино и телесериалах, в контексте проблемы социальных ценностей. Эмпирическим материалом послужили современные телесериалы «Флэш» и «Звездные врата». Помимо уже описанных стереотипных типажей ученых выявляются новые образы, связанные с новыми социальными и культурными контекстами и транслирующие новые социальные ценности и смыслы (апгрейд).
152. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Надежда Александровна Касавина Nadezhda A. Kasavina
«Digital existence»: цифровой поворот в понимании человеческого бытия
“Digital existence”

abstract | view |  rights & permissions
В статье речь идет о динамике экзистенциальных условий существования человека в электронной культуре. Рассматриваются дискуссии экзистенциальной философии техники XX века, в центре которых – предостережение о дегуманизирующем влиянии технологического развития и массовой культуры на жизненный мир и экзистенциальный опыт человека. Для иллюстрации философских предостережений используются кинематографические образы «дискурса катастрофы» XX века, символизирующие кризис идентичности, искажение процессов самобытия, экзистенциальной коммуникации. Делается предположение, что цифровая культура снимает многие из обозначенных опасений, становясь необходимой платформой социального развития личности. Это осуществляется благодаря современным формам формирования идентичности, коммуникации и интеракции, широким возможностям личностного и профессионального роста, актуализации новых социокультурных практик. Эта позиция адресует к положительному вектору оценки технического развития, связанному с пересмотром схемы взаимодействия между человеком и техникой, преодолением утилитарного подхода к ней. Роль «экзистенциального измерения медиа» как направления социальногуманитарного познания, критического мышления, философской рефлексии проявляется в соизмерении достижений цифровой цивилизации и новых форм человеческой уязвимости и личностного раскрытия. Осмысление общих и частных случаев проявления экзистенциального модуса цифровизации обретает все большее многообразие, приближая к пониманию ее новых ресурсов и рисков для личностного пространства и жизненного мира, к реконструкции новых форм экзистенции в современной культуре.
153. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Артем Маркович Фейгельман Artem M. Feigelman
Наука и все-все-все: перераспределяя границы между искусством и знанием
Science and all, all, all

abstract | view |  rights & permissions
Статья является ответом на реплики, последовавшие на нашу работу «Произведение сайнсарта как пограничный объект в зонах обмена». Развивая мысль Е.В. Масланова о произведении сайнсарта как элементе внешней инфраструктуры науки, утверждается возможность трактовки произведения искусства как «черного ящика», чье семантическое наполнение остается до конца непрозрачным как для самого автора, так и для воспринимающего его реципиента. В ответ на реплику В.В. Слюсарева высказывается мнение о том, что не всякая компьютерная игра, основанная на научной проблематике и имеющая эстетическую составляющую, является произведением искусства. Тем не менее, такая игра вполне может выполнять роль пограничного объекта между искусством и наукой. Отталкиваясь от рассуждений С.В. Шибаршиной о произведениях массовой культуры, репрезентирующей образ ученого, утверждается различие между ними и объектами сайнсарта. Если фильмы и сериалы способны популяризировать науку среди широкой публики, то произведения сайнсарта направлены на более глубокую рефлексию проблем, связанных с наукой и ее влиянием на человека и общество. В ответ на реплику Н.Н. Ворониной утверждается, что актуальность повестки, с которой работает художник, не влияет на подлинность его произведения. Кроме того, проводится различие между негативностью науки и искусства. Первая, стремясь к опровержению самой себя, продолжает двигаться к объективному, имеющему окончательную трактовку знанию. В то время как второе направлено на непрерывное развертывание негативности, предполагающее бесконечное количество интерпретаций.
154. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Татьяна Дмитриевна Соколова Tatiana D. Sokolova
Гражданская и профессиональная наука: случай Великого эксперимента по изучению приливов
Citizen and professional science

abstract | view |  rights & permissions
Статья посвящена анализу феномена гражданской науки и ее роли в процессе профессио-нализации научного познания на примере одного кейса – Великого эксперимента по изучению приливов 1835 г. В истории науки XIX век предстает веком научного прогресса, воплощенного в индустриализации и профессиона-лизации научного знания, новых открытий и изобретений. Количество научных дисциплин возрастает, активно развиваются новые тех-нологии, симбиоз науки и технологий приносит экономические плоды и радикально изменяет всю структуру общества. В то же время именно в этот период на фоне профессиона-лизации науки возникает явление гражданской науки – участие непрофессионалов в научных исследованиях. Анализ кейса великого эксперимента по изучению приливов показывает, что объяснение феномена гражданской науки исключительно экономическими факторами является неполным. Организация научных исследований в рамках гражданской науки повторяет внутренние конфликты научных институтов, связанные с иерархическим разделением дисциплин. Кроме того, гражданская наука закрепляет привилегированный статус профессиональных ученых по сравнению с добровольцами, так же как ранее представители «чистых» наук имели более высо-кий статус по сравнению с учеными, проводя-щими эмпирические исследования.
155. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Елена Эдуардовна Чеботарева, Максимилиан Сергеевич Неаполитанский Elena E. Chebotareva
Технологическое развитие умного дома в философской оптике
Technological evolution of smart home

abstract | view |  rights & permissions
В статье рассматриваются технологии умного дома с точки зрения их потенциала философской проблематизации. Под философской проблематизацией понимается вопрос об онтологической и эпистемологической нагрузке концепта умного дома, а также резюмирующий вопрос о благе этой технологии для чело-века. В качестве содержательной исторической опоры исследования выбрана книга А. Дешан-Сонсино (2018), в которой она показывает исторические этапы развития идеи умного дома и ее социальные детерминанты. Исследование анализирует постепенную элиминацию архитекторов из концепта умного дома и его переход в дисциплинарное инженерное поле, а также специфику виртуализации умного дома с приходом интернета. Далее авторы представляют картину функционирования умного дома в интернете вещей и последовательно приходят к выводу о необходимости использования постгуманистической теории (в частности, представленной у Б. Латура) в качестве релевантного инструмента исследования. Опираясь на постгуманистические идеи, на анализ принципов инженерной рациональности, на основе которых выстраивается концепт умного дома, и на анализ социотехнической проблематики интернета вещей, в который умный дом погружен, авторы приходят к парадоксальному выводу. Вместо того, чтобы оставаться в центре управления своей домашней жизнью, хозяин дома оказывается вытеснен на ее периферию, которая теоретически оказывается периферией нового постгуманистического мироустройства. Управление удобствами в системе умного дома в перспективе чревато утерей субъекта желаний, хозяина, чья власть оказывается симметрична власти окружающей его утвари с интернет-аккаунтами. Человек прошел длинный путь конструирования своего домашнего пространства, который, с одной стороны, был ориентирован на облегчение домашнего труда, а с другой – все более зависел от внешних требований и ограничений, и на данном этапе, похоже, две стороны этого процесса слились в единое поле контроля и управления приватными человеческими потребностями и удовольствиями.
156. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Людмила Артемьевна Маркова Lyudmila A. Markova
От классики к виртуальности
From classic to virtuality

abstract | view |  rights & permissions
В XXI веке радикально меняется наше мышление, а вместе с ним и жизнь общества в самых разных ее проявлениях. На передний план выдвигается тот факт, что любому поступку человека предшествует замысел, план его будущей деятельности, его мысль. Это значит, что главное – это не получаемый результат, а начало, базис проделанной работы. Мысль развивается из эмпирии, из контекста, где возникает неразрешимая средствами существующей логики трудность. Логика выдвигается в действительность, в практику, что для классической логики недопустимо. По этой причине за ее пределами всегда оставалось рождение мысли в голове человека. Соответствующим образом развивалось естествознание, и логика его истории служила образцом для гуманитарного знания. После научной революции начала прошлого века, наоборот, гуманитарное знание стало образцом для физики. Квантовая физика заставляет ученых (Гейзенберг, Бор, Борн) думать, что изучая мир, мы познаем себя. Об этом свидетельствуют и приборы, сделанные человеком и обращенные на природу. Ученые задают природе вопросы, которые придают ей человеческие черты. В области начала мысли нет еще четкого разделения на материальное и идеальное. Когда формируется это начало, базис логики, у человека в голове мелькает масса мыслей, беспорядочных и хаотичных, без четких траекторий их движения. Большинство из них исчезают, но участвуют в создании «магического кристалла» будущего произведения и в общем виртуальном пространстве рождения вещей и событий. В этом мире мы уже начинаем жить, сами создавая этот новый для нас искусственный мир.
157. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Лиана Анваровна Тухватулина Liana A. Tukhvatulina
К дискуссии о легитимности эпистемического империализма в социальных науках
Epistemic imperialism in the social sciences

abstract | view |  rights & permissions
В данной статье осмысливаются некоторые вопросы легитимности эпистемического империализма как процесса, который характеризует специфику междисциплинарной кооперации в социальных науках. Данная проблема рассматривается на примере дискуссий о легитимности империализма в экономике. Автор анализирует основания расширения сферы применения экономических идей. Так, теоретической предпосылкой экономического империализма становится вытеснение политэкономии в эпоху маккартизма в США. В свою очередь, социальнополитический контекст экспансии экономики определялся обоснованием неолиберальной версии политического децизионизма в послевоенном мире. Автор полагает, что феномен «эпистемического империализма» может рассматриваться как частный случай движения к унификационизму в науке. Обращаясь к идеям правоведа Р. По-знера, автор показывает, что защитники экономического анализа права апеллируют к ценностям унификационизма. В свою очередь, критики отмечают, что его легитимация основывается на идее наращивания эпистемических ресурсов дисциплиныреципиента, поскольку научные онтологии «до» и «после» рецепции оказываются несопоставимыми. Автор считает, что империализм в социальных науках отражает тенденцию к натурализации, которая, в свою очередь, оказывается реакцией на запрос на научное сопровождение политики. Отсюда следует, что дальнейшее развитие эпистемологии социальных наук будет характеризоваться расширением эпистемического империализма. В то же время автор отмечает, что дискуссия о легитимности эпистемического империализма выходит за пределы проблемного поля эпистемологии и может быть актуальна в контексте обсуждения проблем технократизации управления в современном обществе.
158. The Digital Scholar: Philosopher's Lab: Volume > 3 > Issue: 4
Петр Сергеевич Куслий Petr S. Kusliy
Индивидуальная перспектива и интерпретация
Individual perspective and interpretation

abstract | view |  rights & permissions
В предлагаемом обзоре рассматриваются современные дискуссии в области интерпретации так называемых предикатов личного вкуса. Эти выражения, как известно, оцениваются с учетом индивидуального вкуса: то, что один считает вкусным, другой таковым не считает. Их формальная семантическая интерпретация сталкивается с рядом технических проблем логической семантики, а также более общих философских проблем, связанных с пониманием того, в чем может заключаться природа разногласий о вкусах, того, какова структура пропозиционального содержания и т.д. Автор предлагает экспозицию ряда показательных подходов к решению проблемы семантики предикатов личного вкуса, а также собственный взгляд на некоторые сложные случаи в интерпретации этих предикатов в сообщениях о верованиях de re.
159. Essays in Philosophy: Volume > 13 > Issue: 2
Cynthia Freeland Aesthetics and the Senses: Introduction
160. Essays in Philosophy: Volume > 13 > Issue: 2
Jennifer A. McMahon The Aesthetics of Perception: Form as a Sign of Intention
abstract | view |  rights & permissions
Aesthetic judgment has often been characterized as a sensuous cognitively unmediated engagement in sensory items whether visual, auditory, haptic, olfactory or gustatory. However, new art forms challenge this assumption. At the very least, new art forms provide evidence of intention which triggers a search for meaning in the perceiver. Perceived order excites the ascription of intention. The ascription of intention employs background knowledge and experience, or in other words, implicates the perceiver’s conceptual framework. In our response to art of every description we witness the incorrigible tendency in humans to construct meaningful narratives to account for events. Such meaningful narratives always implicitly involve the ascription of intention, even when the agent of the intention is not explicitly acknowledged or even clearly conceived. This principle of intention-in-order may seem incompatible with another truism which is that art is a source of novel ideas and essentially a critique of prevailing values and norms including conceptual schemes. I argue on the contrary that the human impulse to read intention in order is a precondition of art’s critical edge. Creativity is possible even though there is no raw perceptual data to which we have conscious access. That is, there are no sensory items, unmediated by the concepts we have internalized through our interaction with our communities, to which we have conscious access.