|
|
1.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Chris Drain
Крис Дрэйн
Познание, деятельность и содержание
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
According to Leontiev’s “activity approach,” the external world is not something available to be “worked over” according to a subject’s inner or “ideal” representations; at stake instead is the emergence of an “idealized” objective world that relates to a subject’s activity both internally and externally construed. In keeping with a Marxian account of anthropogenesis, Leontiev links the emergence of “ideality” with social activity itself, incorporating it within the general movement between the poles of ‘inner’ cognition and ‘external’ action. In this manner, Leontiev both parallels and goes beyond Hutto and Myin’s recent “enactivist” account of “content-involving” cognition, where representational thought depends on socio-cultural scaffolding and, as such, is uniquely human. What traditionally comes to be called representational content is for Leontiev the result of the transition from a primitive cognitive apparatus of “image-consciousness” to a one which is mediated by social activity. For the being endowed with “activity-consciousness,” mental content is something apprehended by assimilating “the objective world in its ideal form” [Leontiev, 1977, p. 189]. And the precondition for such assimilation is the apprehension of meanings from their origin in the social-material system of activity. The genesis of content-involving cognition is thus coeval with the development of socializing activity systems, replete with the external representations of values and norms as described in enactivist literature as publicly scaffolded symbol systems. Leontiev thus offers an anti-internalist account of cognition commensurate with Hutto and Myin but with the added dimension of a developmental scale of analysis with which to explain the origin of human-specific cognition.
Согласно «деятельностному подходу»Леонтьева, внешний мир не является чем-то, над чем можно «поработать» в соответствии с внутренними, или «идеальными», представлениями субъекта. Речь идет, напротив, о появлении «идеализированного» объективного мира, относящего к деятельности субъекта, которая конструируется как во внутреннем, так и во внешнем мире. В соответствии с марксовым подходом к антропогенезу, Леонтьев связывает появление «идеальности» с социальной деятельностью, фиксируя ее между полюсами «внутреннего» познания и «внешних» действий. Таким образом, позиция Леонтьева и согласуется, и выходит за рамки современного «энактивистского» подхода Хютто и Мина о «содержательном» познании, где репрезентативное мышление зависит от социокультурного основания и, как таковое, оказывается исключительно человеческим. То, что традиционно называют репрезентативным содержанием, для Леонтьева является результатом перехода от примитивной когнитивной пары «образ-сознание» к понятийному аппарату, соотносящемуся с общественной деятельностью. Для существа, наделенного «деятельностным сознанием», ментальное содержание – это то, что воспринимается путем ассимиляции «объективного мира в его идеальной форме». И предпосылкой такой ассимиляции является понимание укорененности смыслов в социально-материальной системе деятельности. Таким образом, генезис «содержательного» познания соотнесен с развитием систем социализирующей деятельности, выражающих ценности и нормы внешним образом. В энактивистской литературе они описаны как «публичнные системы символов». Таким образом, Леонтьев предлагает анти-интерналистский подход к познанию, который созвучен с подходом Хютто и Мина. Однако подход Леонтьев также дает возможность анализировать познание в развитии, объясняя таким образом происхождение специфически человеческого познания.
|
|
|
|
|
2.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Juraj Halas
Юрай Галас
Марксова «абстракция» и современная философия науки
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
The method of “abstraction” had been the centerpiece of earlier attempts at founding a Marxist philosophy of science – from Engels to Soviet Marxism. This paper confronts Marx’s writings on abstraction with contemporary views of the method, stemming mostly from the analytic and (post-)empiricist traditions. In Section 2, I reconstruct the roles that abstraction was to play, according to Marx, in the construction of a scientific theory, focusing exclusively on his own writings. The analysis reveals certain rules, left mostly implicit in Marx, for the correct application of the method of abstraction. These are discussed in Section 3. The first rule states that concepts of the historically specific aspects of target systems (e.g., the capitalist economy) cannot be defined simply by means of transhistorical concepts. The second rule prohibits abstraction from the explanatorily relevant aspects which pertain, in Marx’s vocabulary, to the “essence” of the target system. In Section 3, I confront Marx’s notion of “abstraction” with contemporary statements on the method. It is shown that it covers both abstraction and idealization as understood in some modern accounts (notably, that of M. R. Jones). Under this approach, abstraction involves the tacit omission of properties, which are simply left unspecified. In contrast, idealization consists in the explicit counterfactual ascription of properties (and values of magnitudes). Finally, the representational goals pertaining to Marx’s “abstraction” are discussed, using distinctions due to M. Weisberg. It is shown that Marx was a proponent of “minimalist idealization”, focusing on the identification of causally relevant mechanisms that characterize all capitalist societies. I conclude with a suggestion for further research.
Со времен Энгельса и вплоть до советского марксизма метод абстрагирования был центральной составляющей в отыскании марксистской философии науки. В этой статье марксовы представления об абстракции сопоставляются с современным пониманием этого метода, которое представлено в основном аналитической и (пост-) эмпиристской традициями. В разделе 2 автор реконструирует марксово понимание роли абстракции в построении научной теории, обращаясь исключительно к работам Маркса. Анализ позволяет выявить определенные правила применения метода абстрагирования, которые даны в работах Маркса в завуалированном виде. Эти правила обсуждаются в разделе 3. Так, первое правило предполагает, что понятия, которые описывают историческую специфику капитализма, не могут быть определены через метаисторические категории. Второе правило запрещает абстрагирование от значимых для объяснения особенностей описываемого объекта, которые заключают его сущность. В разделе 3 марксово понятие абстрагирования сопоставляется с современными представлениями об этом методе. Показано, что это понятие заключает одновременно абстрагирование и идеализацию (в том ее виде, как она понимается в некоторых современных подходах – по преимуществу, в работах М.Р. Джонса). С точки зрения такого понимания, абстрагирование предполагает молчаливое игнорирование тех свойств, что остались неспецифированными. И, напротив, идеализация предполагает явное необоснованное приписывание свойств и значений величин. В заключении в рамках концепции М. Вайсберга обсуждаются репрезентативные цели абстрагирования. Показано, что Маркс был сторонником «минимальной идеализации», основанной на идентификации причинно значимых параметров, характерных для всех капиталистических обществ.
|
|
|
|
|
|
3.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Valentin A. Bazhanov
Валентин Александрович Бажанов
Постсоветский марксизм в советскую эпоху
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
Author discusses the specifics of the orthodox Marxist-Leninist philosophical principles in the context of ideological pressure in 1970–1980 s. He analyzes the concepts and approaches that have given rise to some new Post-Marxist ideas. He shows that the revision of the orthodox Marxism was possible exclusively due do the delicate usage of Marxist-Leninist conceptual background. He claims that it was necessary to in order to avoid accusations in revisionism and popularization of ideologically alien views. The author pays special attention to activity approach, which was represented in the works by I.S. Alexeev and M.A. Rozov. He argues that the development of this approach was one of the most significant achievements of non-orthodox Marxism in the Soviet era.
В статье рассматриваются особенности пересмотра ортодоксальных марксистско-ленинских философских принципов в условиях идеологического пресса и контроля в 1970-х гг. и начала 1980-х гг. Анализируются концепции, идеи и подходы, в контексте которых осуществлялся этот пересмотр и возникали новые концепции, которые являлись пост- или даже не вполне марксистскими по своей сущности. Показывается, что пересмотр ортодоксального марксизма только был возможен и происходил путем искусного использования концептуальных и понятийных конструкций ортодоксального марксизма-ленинизма для того, чтобы избежать обвинений в ревизии марксизма, распространении идеологически чуждых советскому обществу идей, которые нарушали чистоту и целостность марксистко-ленинского учения. Особый акцент делается на версиях деятельностного подхода, представленного в трудах И.С. Алексеева и М.А. Розова. Разработка этого подхода явилась важным и эвристически весьма ценным достижением одного из направлений развития неортодоксального марксизма, которое фактически осуществило прорыв за границы достаточно жестко очерченных догм традиционного марксизма-ленинизма.
|
|
|
|
|
|
4.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Gennady E. Gorelik
Геннадий Ефимович Горелик
Объяснение Гессена и вопрос Нидэма, или Как марксизм помог задать важный вопрос и помешал ответить на него
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
Boris Hessen’s Marxist attempt to explain the origin of modern science helped Joseph Needham to come to his Grand Question. To make this heuristic question historically answerable it is extended in cultural space and time: What hindered Greco-Roman and Medieval science from making the next major step after Archimedes, and hindered Easterners from contributing to modern physics after Galileo up to the 20th century? Tо answer this question the key distinction between modern physics and pre-Galilean science is suggested: the right to invent “illogical” fundamental concepts, verifiable by experiment. The epistemological context of the Needham question and my “biblical” answer to it is discussed.
Попытка Бориса Гессена марксистски объяснить рождение современной науки помогла Джозефу Нидэму прийти к его Великому вопросу. Чтобы сделать этот эвристический вопрос вполне историческим, он расширен в культурном пространстве и времени: что мешало античным и средневековым ученым сделать следующий после Архимеда шаг, а ученым Востока включиться в развитие науки после Галилея и вплоть до XX в.? Чтобы ответить на этот вопрос, указано ключевое отличие современной физики от догалилеевской: право изобретать «нелогичные» фундаментальные понятия, проверяемые опытом. Обсуждается гносеологический контекст вопроса Нидэма и «библейского» ответа на него.
|
|
|
|
|
5.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Constantine D. Skordoulis
Константин Скордулис
Что марксистская философия науки может сказать о социальной справедливости в преподавании науки
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
The scope of this paper is to examine the perspectives for a pedagogy of science for social justice situated in the framework of Marxism by proceeding to an analysis and a contemporary evaluation of the work of the scholars who are considered as the initiators of the Marxist history of science. In this paper therefore, I review N. Bukharin’s and B. Hessen’s seminal papers as presented in the 2nd International Congress of History of Science and Technology in 1931 in London. This Congress was marked by the appearance of the Soviet delegation influencing a generation of radical scientists in Britain with the most prominent figure being J. Bernal. I present J. Bernal’s views as developed in his most important work “The Social Function of Science” with an emphasis on his writings on science education and the role of science teachers for the emancipation of society. Finally, I present the work of the Austromarxist and member of the Left Vienna Circle E. Zilsel on “The Social Origin of Modern Science” contemplating on his work as an adult educator in the period that Vienna was governed by the Austrian Social Democratic Workers Party. Emphasis is placed on the role of science and education as a vehicle for raising proletarian self-awareness. The analysis of the legacies and works of these scholars of the Marxist tradition in the history of science shows that it can form the basis for a Marxist pedagogy of science that can change society and its practices in our epoch when education in science and pedagogy of science are considered one of the most important pillars of contemporary science policy.
Epistemology Целью данной работы является изучение перспектив преподавания науки для поддержания социальной справедливости. Проблема рассматривается в контексте работ представителей классического марксизма, а также современных родоначальников марксистской истории науки. В этой статье анализируются ключевые работы Бухарина и Гессена на Втором международном конгрессе по истории и философии науки в 1931 г. в Лондоне. Этот Конгресс был ознаменован появлением советской делегации, которая оказала влияние на целое поколение радикальных ученых в Великобритании. И наиболее заметной фигурой здесь был Дж. Бернал. В статье анализируются взгляды Дж. Бернала, представленные в его самой важной работе «Социальная функция науки». Особый акцент сделан на его трудах о научном образовании и роли ученых-преподавателей в процессах социальной эмансипации. Также в статье представлена работа австрийского марксиста и «левого» представителя Венского кружка E. Цильзеля «О социальном происхождении современной науки». Особое внимание уделяется роли науки и образования как средств воспитания пролетарского самосознания. Анализ наследия и трудов этих ученых-марксистов показывает, что философия науки может стать основой преподавания науки, способной изменить общество и в нашу эпоху, когда научное образование считается одним из важнейших столпов современной научной политики.
|
|
|
|
|
|
6.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Álvaro Martins Siqueira
Альваро Мартинc Секьера
Критический реализм и онтологическая критика методологии экономики
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
The objective of this paper is to defend the importance of ontological critique of the mainstream economics. To do so, we examine the methodological arguments of Tony Lawson who, inspired by the critical realism philosophy, advocates in favor of realistic, non-deductive and ontology-aware economics to solve problems of contemporary economic theory. This article proposes that, although correct in the logic of its argument, Lawson’s critique of the mainstream is not able to explain the social reasons for its existence and reproduction. And if so, Lawson’s critique is not ontological. It can be stated that a project of generally reorienting economics methodology is impossible in case the social reason for its orthodox existence is maintained. Some substantial insights can be found in the Marx’s ontological critique of capitalism and also in the Critical Realism philosophy. Therefore, we propose an explanation for the enduring deductivism and empirical realism in economics from a Marxist perspective.
Автор отстаивает тезис о необходимости онтологической критики основных тенденций в современной экономике. Автор исследует методологические аргументы Тони Лоусона, который, основываясь на положениях критического реализма, защищает модель реалистистской, не-дедуктивной, учитывающей онтологические предпосылки науки экономики. Эта модель призвана помочь в решении актуальных проблем экономической теории. Автор полагает, что критика Лоусона, будучи логически корректной, все же неспособна объяснить социальные предпосылки существования и воспроизводства науки экономики. А следовательно, эта критика не является онтологической. Автор полагает, что проект полной переориентации экономической методологии невозможен до тех пор, пока сохраняются социальные предпосылки для ее классической версии. В этой связи чрезвычайно продуктивными представляются онтологическая критика капитализма К. Марксом, а также философия критического реализма. Таким образом, автор предлагает марксистское обоснование дедуктивизма и эмпирического реализма в экономике.
|
|
|
|
|
|
7.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Sergei N. Korsakov
Сергей Николаевич Корсаков
Слово товарищу Гессену
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
The author presents the previously unknown text of the outstanding Soviet philosopher and historian of science Boris Mikhailovich Hessen. The author analyzes the report of Boris M. Hessen at the Second international Congress on the history of science and technology in London (1931). He considers as well some published works of B.M. Hessen, mainly his book on the philosophical interpretation of the theory of relativity. He argues that it is time to start introducing unpublished texts by B.M. Hessen into scientific circulation. This will make the study of his work more thorough and increase the reliability of conclusions made by specialists in Hessen’s legacy. This publication offers the reader the text of B.M. Hessen, extracted from the archive: the report of B.M. Hessen at a meeting of the Presidium of the Communist Academy about the trip to the London Congress.
Архивная публикация представляет неизвестный ранее текст выдающегося советского философа и историка науки члена-корреспондента Академии наук СССР Бориса Михайловича Гессена. В литературе всесторонне проанализирован сам доклад Б.М. Гессена на Втором Международном конгрессе по истории науки и техники в Лондоне (1931 г.). Иногда специалисты привлекают другие опубликованные работы Б.М. Гессена, главным образом его книгу по философской интерпретации теории относительности. Пора начать вводить в научный оборот неопубликованные тексты Б.М. Гессена. Это позволит сделать изучение его творчества более основательным и повысит достоверность выводов гессеноведов. В настоящей публикации вниманию читателя предлагается текст Б.М. Гессена, извлеченный из архива: отчет Б.М. Гессена на заседании Президиума Коммунистической академии о поездке на Лондонский конгресс.
|
|
|
|
|
8.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Boris M. Hessen
Борис Михайлович Гессен
Выступление на заседании Президиума Коммунистической академии. 1 августа 1931 г
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
B.M. Hessen’s speech at the meeting of the Presidium of the Communist Academy on August 1, 1931 is a report of his trip to London for the Second International Congress on the history of science and technology. During this meeting several presentations were made by the members of the Soviet delegation. In this report Boris M. Hessen tells in detail about his contacts with the socialist intelligentsia of Great Britain, about the situation in which the Congress was held, about his visit to scientific institutions in Great Britain and about the meeting with Petr L. Kapitsa.
Выступление Б.М. Гессена на заседании Президиума Коммунистической академии 1 августа 1931 г. представляет собой его отчет о поездке в Лондон на Второй Международный конгресс по истории науки и техники. В ходе этого заседания выступили несколько участников советской делегации. Б.М. Гессен подробно рассказывает о своих контактах социалистически настроенной интеллигенцией Великобритании, об обстановке, в которой проходил конгресс, о посещении им научных учреждений Великобритании, о встрече с П.Л. Капицей.
|
|
|
|
|
|
9.
|
Epistemology & Philosophy of Science:
Volume >
55 >
Issue: 3
Valentin A. Bazhanov, Elena V. Kudryashova
Валентин Александрович Бажанов
Марксизм и философия науки
abstract |
view |
rights & permissions
| cited by
This is a review of the book: Sheehan H. Marxism and the Philosophy of Science. A Critical History. The First Hundred Years. (L.: Verso, 2017. XII. 450 p.). The keynote of the book serves the conviction that Marxism is a sort of “super-theory” that can explain not only any social and political life, but also profound philosophy of science, including natural science. Science is presented in the book as a form of social practice. The main idea of the Marxist philosophy of science is the status of the theory of dialectical materialism. The author shows that Marxist ideas could be considered as the origins of many disciplines: the sociology of science, the history of science, the history of technology; they had a noticeable effect on non-Marxist thought as well. However, Stalinism and Lysenkoism significantly decelerated the development of the Marxist philosophy of science.
Статья представляет собой рецензию на книгу: Sheehan H. Marxism and the Philosophy of Science. A Critical History. The First Hundred Years. Лейтмотивом этой книги выступает убеждение, что марксизм является непротиворечивой «сверхтеорией», способной не только объяснить любые явления социальной, политической жизни, но и служить в качестве философии науки, включая естествознание. Наука представляется автору как форма социальной практики, которая позволяет обществу развиваться наиболее эффективным образом. Главный аспект становления и развития марксистской философии науки – вопрос о статусе теории диалектического материализма. По мнению Е. Шиэн, марксисты задолго до Поппера говорили о важности предвидения в науке; задолго до Эдинбургской школы указывали на роль социальных интересов в науке. Автор показывает, что марксистские идеи лежат в фундаменте множества дисциплин: социологии науки, истории науки, истории техники и технологии; они оказали заметное влияние на немарксистскую мысль. Однако сталинизм и лысенковщина существенно замедлили формирование марксистской философии науки.
|
|
|
|
